Жителей Петербурга заверили, что дома не перестанут прогревать вплоть до 9 мая
ЗакС Петербурга внес в Госдуму законопроект о штрафах до 500 тысяч рублей за рекламу интимных услуг
Петербуржцам рассказали, когда начнется период отключения горячей воды
Призывникам в Петербурге начали отправлять повесткиСегодня слово «война» кажется чем-то далеким и «не про нас», но 27 января ровно 73 года назад Ленинград ликовал, потому что пережил самые страшные свои 872 дня – дни полной блокады фашистскими захватчиками. Холод, голод и крохи хлеба в качестве обеда – малая часть из того, что пришлось испытать горожанам.
Читайте также:
День полного снятия блокады Ленинграда 27 января: акции и концерты
Ленинград замкнули в кольцо 8 сентября 1941 года, к концу этого же года прекратилась подача электроэнергии, вышли из строя водопровод и канализация, люди начали черпать воду либо из колодцев, либо из прорубей. В благодарность в городе установлены памятники: ленинградской проруби - у дома номер 21 по набережной Фонтанки, блокадному колодцу - мемориальная доска на стене дома номер 6 по проспекту Непокоренных.
На протяжении всей войны хлеб получали только по карточкам, но во время блокады ленинградцам сокращали норму хлеба целых пять раз, в итоге дошло до того, что рабочим полагалось всего 250 граммов хлеба, а всем остальным по 125. Такая норма действовала с 20 ноября по 25 декабря 1941 года и привела к резкому скачку смертности от голода.
125 грамм хлеба стали настоящим символом, о котором вспоминают каждый год, - 27 января 2017-го в Петербурге организуют специальную акцию, в 10 часов в храме Всех Святых в земле Российской просиявших начнется служба, а затем по территории Московского парка Победы пройдет крестный ход, после которого петербуржцам будут выданы 500 порций того самого «блокадного хлеба».
В таких невозможных для жизни условиях ленинградцам приходилось работать на заводах и обороняться от врага. За время блокады было выпущено более 700 танков, несколько тысяч орудий, сотни тысяч винтовок, автоматов и боеприпасов, все это было отправлено по Дороге жизни на защиту Москвы. При этом сам Ленинград оборонялся в основном тем оружием, которое выпустили сверх плана.
«Санкт-Петербург.ру» вместе со всеми петербуржцами чтит память погибших в страшные дни блокады Ленинграда и низко кланяется защитникам города. Вместе с теми, кто пережил войну, сегодня мы вспоминаем, как в нечеловеческих условиях ленинградцы жили, учились, работали и вместе со всей страной стремились к победе.
Фото: aloban75.livejournal.com
«Дети подземелья»
Дневников и воспоминаний, посвященных ленинградской блокаде, существует немало. Несмотря на это, появление каждого нового свидетельства добавляет новые штрихи к портрету блокадного времени, к облику жителей осажденного, но непокоренного города. В чем-то эти дневники похожи друг на друга, но, вместе с тем, каждый из них по-своему уникален. В них - блокада без идеологии, с ежедневными подвигами обычных людей, которые стремились сохранить привычный порядок жизни.
Школа номер 356 - одна из немногих, проработавших всю Великую Отечественную войну. Последние пятнадцать лет в ней существует патриотический клуб, который возглавляет учительница истории Тамара Владимировна Герасименко. Об истории школы рассказывает «Комсомольская правда – Петербург».
«Помогали, как могли, – спустя годы рассказывала выпускница школы Лидия Васильева, награжденная медалью «За оборону Ленинграда»: война застала ее четырнадцатилетней девочкой. – Наблюдали, не упадет ли на крышу школы «зажигалка», чтобы быстро сунуть ее в ящик с песком и потушить. Промазывали особым составом деревянные балки, чтобы не загорелись. При сигнале воздушной тревоги бежали в подвалы. Дежурный по классу заготавливал лучины, а потом стоял и освещал школьную доску, на которой учитель писал задачи и стихи».
Заслуженный учитель РСФСР Наталья Попова в те страшные года сообщала знакомым, как карандашами писали между строк на старых газетах: чернила в ручках замерзали. Как добирались до школы окольными путями. Как каждый день спускали детей в бомбоубежище, где продолжали уроки, – и горько шутили: «Дети подземелья».
«До сих пор не прошла острота переживаний. 27 октября, среда. Обстрел…, – писала Попова. – У меня на руках погибают две маленькие ученицы: Роза Лазарева (девять лет) и Валя Шамонова (десять лет), образы которых до сих пор стоят у меня перед глазами».
Тяжелее всего было в декабре 1941-го и январе 1942-го. Чтобы поддержать силы детей, после уроков им давали по тарелке белкового дрожжевого супа, который ели с большим удовольствием, и по крошечной баночке фруктового желе. Летом 1942 года двенадцать человек окончили школу, трое из них – с отличием, а в следующие классы перевели 338 ребят.
Фото: aloban75.livejournal.com
«Ленинградцы боялись соседей»
Буквально пару недель назад в США вышла новая книга о блокадном Ленинграде, ее выпустила Алексис Пери, профессор престижного Бостонского университета. Книга опубликована издательством Гарвардского университета и уже поступила в продажу. Пока что она существует только на оригинальном языке и называется «The War Within. Diaries from the Siege of Leningrad» (Война изнутри. Дневники из блокадного Ленинграда).
В книге около 400 страниц. Алексис Пери отмечает, что писала не беллетристику, а реальный научный труд: беседовала с выжившими в осаде и их родственниками. Вопреки общепризнанному мнению, по мнению Пери, жители города думали только о еде и ни о чем другом. «Не фашисты, а соседи – вот кого на самом деле боялись ленинградцы», - пишет Пери, имея ввиду борьбу за еду.
Профессор США рассказывает и о каннибализме, и о том, как радовались, когда умирали родственники. При этом молодая американка сомневается в солидарности и взаимопомощи ленинградцев – по ее мнению, это все выдумки советской пропаганды. «Комсомольская правда – Петербург» переслала некоторые цитаты из книги Ирине Скрипачевой, почетному президенту общественной организации «Жители блокадного Ленинграда», во время блокады Ирине было всего десять лет.
«Нет, нет, что вы! Это не правда! Чем уже сжималось кольцо блокады, тем мы становились сплоченнее, - цитирует издание Ирину Скрипачеву. – Конечно, было мародерство. Но все равно мы держались друг за друга. А такого, чтобы я боялась соседей, людей на улице… что кто-то что-то отнимет, ударит или убьет – такого не было вообще».
По словам Ирины Скрипачевой, даже в самые трудные дни люди оставались людьми, и помогали друг другу, как могли. «Там, где сейчас Администрация Невского района (Невский проспект, 176), в те годы был госпиталь, - вспоминает она. - Моя мама там работала, и раненные солдаты с ней делились своим хлебом. Добровольно. Выносить что-либо из госпиталя было запрещено, так она прятала под грудью эти крошечные кусочки хлеба. И несла мне».
 |
 |
Фото: aloban75.livejournal.com
«Такой красивый город»
Врач Екатерина Прокофьевна Глинская вела свой дневник с 12 декабря 1941 года по конец блокады. Когда началась война, она работала хирургом в Обуховской больнице, затем заведовала хирургическим отделением инфекционной больницы Фрунзенского района, на Лазаретном переулке у Витебского вокзала.
Удивителен ее дневник тем, что посреди всего этого ужаса, голода, бомбежек и обстрелов, она находила в себе силы говорить о красоте блокадного города. «Никогда мне не казался город таким красивым, как в эти смертельные дни, - писала Екатерина. - От мороза стоят такие красивые деревья, так красива Нева и ее набережные с замерзшими кораблями и застывшими домами».
Также она отмечает особый дух в городе – люди не хотели уезжать из родного Ленинграда, даже если имели возможно это сделать. «Удивительные люди эти ленинградцы, - записала Екатерина Глинская 21 июня 1942 года. - Многие имеют возможность уехать - так не хотят, плохо живут, голодают, а не хотят бросать город».
Согласно дневнику Глинской, люди действительно думали не только о еде и спасении. «Чудесные белые ночи, - записала Екатерина Глинская 9 июня 1943 года. - Всю ночь можно читать. Часов с 11 поднимают аэростаты воздушного заграждения, и они на фоне серо-голубого неба плавают в эфире, как дельфины. Чудесные дни и ночи, только бы жить. Хочется побродить по Неве, хочется жить».
Фото: aloban75.livejournal.com
«Люди смогли остаться людьми»
Память о блокаде стала частью особого, ленинградско-петербургского самосознания, менталитета. Город был страдальцем и мучеником, но его жители не теряли чувства человеческого достоинства, и, возможно, именно благодаря этому, выжили.
«В осажденном, израненном городе, лишенном нормальных условий существования, люди не растеряли естественных человеческих чувств, - вспоминал Лев Моисеевич Никольский, в годы блокады литературный сотрудник «Ленинградской правды». - И потому в затемненных театрах выступали артисты, музыка звучала в концертных залах, за книгами выстраивались длинные очереди...»
«Ленинград - город, который отличался высокой культурой, интеллектом, интеллигенцией своей, духовной жизнью, - писал Даниил Гранин, рассказывая о создании «Блокадной книги». - Мы хотели показать, как люди, которые были воспитаны этой культурой, смогли оставаться людьми, выстоять».
Многие историки отмечают, что люди во время блокады относились друг к другу гораздо более сердечно, гуманно и милосердно. «Блокада в этом смысле - пример того, как в тех страшных условиях люди не позволяли себе эгоизма», - отмечал известный писатель Даниил Гранин.
Филолог Дмитрий Лихачев подтверждает, что именно во время блокады многие ленинградцы начали писать не только дневники, но философские сочинения, научные работы, он отмечает, как они «искренно, «от души» мыслили и проявляли необыкновенную твердость, не уступая давлению ветра, не поддаваясь суете и тщеславию».
