С претензиями, вопросами, предложениями обращайтесь в фэйсбук или телеграм, сообщения читаю ежедневно
Онлайн тренировки
#Stroки на бегу
By Stro
короткий отчет
Бостонский марафон 2016
Кому лень читать очень длинный текст - жамкать здесь
Результат 2:57:30 Стартовало 27 000 человек Трасса очень сложная по рельефу Температура доходила до 27 градусов цельсия Максимальный пульс 175 Готов был хорошо, ожидал результат в районе 2:50, но бегового опыта не хватило Начал слишком быстро. Первая десятка 38:18 Мучался с пятого километра Последние два километра за 10 минут Поддержка по трассе феноменальная Кроссовки Adidas не понравились Пиво после финиша очень хорошо приводит в чувства
Результат 2:57:30 21-й в своей возрастной 1130-й в общем зачете 4-й среди россиян
Бостонский марафон - самый старый из существующих, первый допустивший женщин на старт и один из шести входящих в World Marathon Majors.
На крупнейших марафонах желающих бежать значительно больше, чем может вместить город. Например, на Нью-Йоркский марафон подают 500 тысяч заявок, а стартуют чуть больше 50 тысяч человек. Нью-Йорк бегут самые удачливые, которых отбирает лотерея.
На Бостоне не так. Для каждой возрастной группы объявляется квалификационное время. Для моей группы 50-54 - это 3:27:32. В сентябре предыдущего года открывается окно регистрации. В первые дни подают заявки те, кто в ближайшие два года показал результат на 20 минут быстрее квалификации. Затем на 10, на 5, на 2 и те, кто втиснулся в лимит времени секунда в секунду.
У меня был результат на "Белых ночах" быстрее трех часов, поэтому никакой проблемы с попаданием в стартовый лист не возникло.
С двумястами сорока долларами стартового взноса я расстался легко - это минимальные расходы по сравнению с перелетом и жильем. Летим втроем - я, старший сын и жена. Идея взять сына возникла из желания показать ему Массачусетс и Гарвард, может, учиться начнет лучше :). Разные мысли в голову лезут после интенсивных тренировок.
Летим Британскими авиалиниями с короткой стыковкой в Лондоне. Через Атлантику огромный самолет мчится совсем пустой. Я занял пять мест посередине B777-200 и заснул, вытянув ноги. Такого сна нет даже в первом классе. Разбудила меня стюардесса, принеся мороженое.
В Нью-Йорке - поздно вечером. Машину напрокат и - в Бостон. Дорога занимает четыре часа, но мы не стали строить из себя дальнобойщиков и ночуем в мотеле, не доехав до города час.
Есть две стратегии акклиматизации - прилететь и в бой, пока не накатило. И прилететь за две недели, а бежать после того, как рассосется то, что накатило. Может, правильнее акклиматизироваться, но, чтобы смотреть Америку без пива, стейков, гамбургеров и прочих излишеств, нужно иметь железную волю или цирроз печени.
В субботу поздно ночью мы прилетели, в воскресенье получили номера, а в понедельник - старт. День недели для марафона странный. Так бывает только в Бостоне. Правда, в Израиле по пятницам бегают, глобус большой, праздников много.
Независимая Америка началась с Бостона. Англичане ввели дополнительные налоги в колониях, покорители новых земель возмутились и повыкидывали за борт тюки с чаем метрополии, Англия закрутила гайки. Дальше как обычно. Война и Свобода... Обычно, конечно, наоборот, но история охотнее записывает именно так. Первый бой патриотов с английскими регулярными войсками состоялся в пригороде Бостона в середине апреля, и Декларация независимости была прочитана с балкона одного из сохранившихся зданий именно в Бостоне. Теперь здесь День патриотов - каждый третий понедельник апреля. Кстати, марафон - это не самое мощное событие Бостона. В это время весь город смотрит бейсбол. Boston Red Sox и Toronto Blue Jays играли в этом году рано утром. После матча город со стадиона перемещается к финишу марафона.
Бостон. Факты Дата старта - третий понедельник апреля
Количество участников - больше 27 000 человек
Стартовый взнос для нерезидентов - $240
Начало первой волны регистрации - начало сентября
В шесть утра понедельника на такси добираюсь до финиша марафона. Здесь все сдают вещи в камеру хранения и садятся в автобусы, которые везут нас на старт в маленький городок Хопкинтон. Автобус едет устрашающе долго. Мы даже перестали болтать, запутавшись в мыслях, что все это надо будет бежать.
Я очень хорошо готов. Мы с Мишей Питерцевым сделали отдельный акцент на ОФП. Было много скоростной работы, в последние две недели до отдыха объем был чуть меньше ста километров в неделю, а в среднем 73 км. Отдыхали перед гонкой две недели с несколькими непродолжительными работами.
Последние недели я изменил питание: ни капли алкоголя, ничего жирного и острого. В общем все, что могли, сделали.
Я в синей шапочке и отличной новой зеленой кофте за 666 рублей.
Приезжаем в стартовый городок. На футбольном поле лежит 27 тысяч разноцветных человек. Утром прохладно: кто-то - в мусорных мешках, кто-то - в малярных комбинезонах, кто-то просто замотался в полиэтиленовую пленку. Ничего из вещей на финиш не поедет. Все, в чем не бежишь, уходит на благотворительность.
Я стою на лужайке рядом с пунктом выдачи бесплатных булочек в тренировочных штанах, которые помнят перестройку и гласность, в копеечном свитере, купленном на распродаже, в уже дырявой шапочке, без копейки денег и без телефона. Задача у меня одна: скорее получить картонную коробку, которую можно постелить на холодной траве, и немного полежать перед стартом.
С начала XIX века в Америке был один "великий уравнитель" - револьвер, сделанный Сэмюэлем Кольтом. Он был символом свободы и воплощал идеологию американцев. Но к началу XX века Colt утратил свое прежнее значение, и пришлось изобретать новый национальный фетиш - бег. В 1897 году прошел первый Бостонский марафон.
Стоя в очереди за картонной коробкой, осознаешь, что на дистанции равны все - бедные и богатые, влиятельные и не очень. Здесь не помогают ни обширные связи, ни умение подбирать галстук под цвет носков, ни размер автомобиля. Ты остаешься один на один со своим телом и духом. Марафон теперь стал великим уравнителем и идеологией американцев.
До старта остается чуть меньше двух часов. Лежим на коробках, как опытные бомжи у вентиляционных решеток. Образовалась отличная русская компания. Почти все, ну… кроме меня, марафонцы с десятками пробегов. Катя Волонцевич знает Бостон, как я парк в Сестрорецке, много лет его бегает. Я спросил, зачем она каждый год бегает один и тот же марафон. Не ответила ничего, только улыбнулась. Все смеются над моими задумками пробежать первую десятку медленнее 38 минут, первая десятка - под хорошую гору. Обсудили рельеф, погоду, режим пожирания гелей. Я пошел разминаться. Вместе со мной трусят еще два человека, тоже с красными быстрыми номерами. В общей массе никто тратить силы не хочет, "разомнемся на первой десятке".
За полчаса до старта трусцой бегу в свой второй загон первой волны. Всего волн три. Стартуют они в 10, 10:30 и 11 часов.
До нас убежала элита женщин, слепые с проводниками, колясочники и ребята с проблемными ногами. Я видел многих из них на этой дистанции - героические ребята. Мои проблемы - это детский лепет по сравнению с их волей. Хотелось каждому пожать руку.
Сдаю отличную кофту с капюшоном, купленную специально для марафона за 666 рублей, штаны и любимую шапочку в мешок. Хотел написать "привет бомжам от российских марафонцев", но испугался, что бомжи, почитав газеты, скинутся и отправят одежду обратно.
Натираю ноги разогревалкой, делаю еще два ускорения метров по 50 и захожу в загон.
Спрашиваю у волонтера, сколько градусов. Говорит, 72. Русские эмигранты в Америке тратят половину времени на сон, а вторую половину - переводя Фаренгейт в Цельсий. Я и в нормальном состоянии ничего не понимаю в английской системе мер, а уж перед стартом и вовсе. Но парень с гордостью заявляет, что он инженер, и переводит температуру в Цельсий. Получается 22. Жарковато уже.
Рядом еще тысяча человек, дышат нервно. Во время выстрела они выскочили, как конфетти из разорванной на ветру пачки: загорелые афроамериканцы, желтоватые азиаты, а я перебирал своими бледными ногами, слушая внутри голос Миши: "Юра, медленнее".
Номера в Бостоне раздают в соответствии с результатами предыдущих забегов, на старте выстраивают по номерам. Самые быстрые, с красными номерами - в первую волну, самые быстрые из быстрых - в первый загон. Я стартую из второго загона первой волны. Значит, рядом со мной все бегут марафон чуть быстрее трех часов. Но меня все обгоняют. А дорога под гору. На часах 3:41, 3:48, 3:49. Очень быстро. Катастрофически быстро. Но все вокруг меня обгоняют. И под гору. Бежать медленнее, значит, тормозить себя. Первая пятерка - 19 минут.
Организм не включается. Обычно к этому времени все внутри начинает работать на марафон, а тут нет. Желудок, печень, легкие болят и не работают. Только ноги привычно щелкают по асфальту.
Десятка за 38:18. Я уже понял, что личника не будет, добежать бы. С 30 по 34 километр hart breaking hill, решаю сожрать гель на 12 км, чтобы второй съесть на 25-м - к 30-му он как раз должен дойти до ног. Это план такой был. Но съеденный гель не дает ничего, кроме революции в желудке и реактивной тяги. Вода тоже не лезет, после каждого глотка ноги становятся ватными. Пульс 170 - это больше, чем в манеже на десятикилометровом забеге.
Вместо тридцать пятого километра марафон для меня начался на десятом.
А между тем вокруг Америка. Это не Нью-Йорк, это одноэтажная Америка. Частные домики с маленьким садиком, старики в шезлонгах у дороги, детишки ползают. Для них марафон - это событие года. На улицу выходят все. Крики, хлопки, свист. Шум такой, что хочется побыстрее убежать.
На 18-м километре пульс 175. У меня такой пульс при интервальных тренировках 8 по 400 м. А до настоящих горок еще бежать и бежать. Температура 27 градусов. Жары не чувствую, тепло, конечно, но не смертельно. А вот кроссовки начинают бесить.
Купить в Санкт-Петербурге любимые кроссовки Saucony невозможно. Они нравятся всем, кроме тех, кто отвечает за их маркетинг и продажи. Марафонки Saucony Type A в Россию не завозят вообще.
Из быстрых тапок нужного размера в Питере есть только Adidas, их и беру. Модель Takumi - 180 грамм, широкая колодка, крепкая пятка, хорошая амортизация. Но в носке на подошве пластмассовый накат для сцепления с дорогой, много жестких пирамидок. Поэтому постановка ноги на асфальт пластмассовая, шумная и неприятная. На результат это не повлияло, но Adidas меня очень раздражал.
Бег под гору оказался гораздо сложнее, чем я себе представлял. Ноги забиваются моментально, контроль темпа очень сложен. Для меня по трудоемкости спуски были не легче подъемов.
На половинке стоят голые девушки, закрытые плакатом "Уберу, если будешь бежать достаточно быстро". Мои четыре минуты на километр их не устроили. А меня устраивали, но уже было понятно, что долго такой темп я не потяну. Да и, если честно, не до сисек уже было.
Это студентки медицинского колледжа. Многие стоят с плакатами поцелуй меня, если можешь. Бегуны останавливались на секунду, целовали и весь городок взрывался аплодисментами, криками и визгом радости.
Катя Волонцевич рассказывала, что в прошлом году с плакатом "Поцелуйте меня, я тоже cool" стоял пожилой профессор этого колледжа. С душой здесь болеют, бежать интересно.
У Бостонского марафона сразу после половинки есть знаменитый heartbreaking hill, самый тяжелый подъем на всех Major marathons. Десять километров, все время в гору, с 400 метрами стенки в конце.
Бостонский марафон не соответствует стандарту Международной ассоциации легкой атлетики. Рекомендуемый перепад высот на дистанции, сертифицированной IAAF, не может превышать один метр на километр дистанции. А если на каком-нибудь участке дистанции перепад превышает 42 метра на километр, то такая трасса не будет сертифицирована. На Бостоне сразу после городка Ньютон начинается heartbreaking hill с перепадом 136 метров на километр. Это единственный из марафонов большой шестерки, мировые рекорды на котором не фиксируются.
Ради этих горок я всю зиму ходил в зал заниматься ОФП: немного блинчиков, немного барьеров, немного приседаний. Но... сила есть, воля есть, силы воли уже нет. Еле ползу. 4:20 на километр, 4:40, наверху 4:53.
Миша предупреждал, что быстрое начало приводит к медленному концу. Я не услышал. На ЭКСПО, когда выдавали номера, показывали целый фильм про тактику бега Бостона, я не пошел. Марафонцам выдавали бумажные браслеты с темпом каждого километра, исходя из целевого времени, я не взял. Теперь 4:53 и никаких просветов.
Оказалось, что бежать вниз не легче, чем вверх. Все потроха трясутся внутри и не работают. Бедро на спуске загружается еще сильнее, чем на подъеме. Стопа убивается сильнее от того, что вся масса прилетает с большой скоростью.
Дорога после этого пика пошла вниз, но мне легче не стало. Темп 4:30. Съел гель, лучше бы не ел. Внутри все крутит. Вода бьет по ногам, как будто водки стакан принимаю. Пульс упал - 155. Сил качать кровь нет, верхушки легких жжет, как будто чистый кислород на большой глубине.
На подступах к Бостону ветер в лицо. Не сильный, но настойчивый. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Вроде с ветром прохладнее, но он реально тормозит, правда кажется, что только меня. Обгоняют все: дети, беременные женщины, лошади, черепахи… Голова поехала. Осталось несколько поворотов в городе.
Шум стоит невероятный, все кричат, свистят, как на матче "Зенита" в первые пять секунд после гола, но это не пять и не десять секунд - это всегда. Сейчас лопнут перепонки, а, может, они уже лопнули, и звуки сами залезают в мозг.
Мой результат на Нью-Йорке я уже проехал, "Белые ночи" тоже, остался последний рубеж - три часа. На последние два километра остается 13 минут. Хрен всем, этот рубеж я не отдам. Сорок первый километр бежится за пять минут. В довесок оказалось, что марафон не 26 миль, а 26 и 2 десятых. Да какие на хрен десятые в Америке, нет никаких десятых, 26 миль 385 ярдов. Когда я чуть живой долго полз с отметки 25 миль, появилась табличка "Последняя миля". А когда-то марафон был вообще 37 километров.
В 1908 году на Олимпиаде в Лондоне линию старта подвинули к балкону Виндзорского замка, чтобы королева с семьей могла увидеть старт. Получилось 26 миль от старта до стадиона, на котором в королевской ложе ждала вторая часть королевской семьи. 385 ярдов набралось от входа на дорожку стадиона до королевской ложи. В Америке сложное отношение к английским королевам, а к этой после 37 километра - особенно сложное.
Показались финишные ворота. Где-то метрах в трехстах. На другой планете. Но призрачная надежда, что добегу, появилась. Икры и бедра уже километров семь как пытаются скрутиться судорогами, на обочинах корчатся коллеги, пытаясь укусить себя за икру.
Финиш 2:57:30
Добредаю до семьи и падаю с судорогами, ноги скрючились. Потом помню плохо, но пиво привело меня в чувство.
Я в тот момент сильно расстроился. Был готов бежать из 2:50, но не хватило бегового опыта. В Бостоне очень сложная трасса, особенно в жару. На макаронной вечеринке в ресторане после пробега Катя Волонцевич опять подмигнула мне и сказала: "Ну вот теперь ты понимаешь, почему Бостон бегают по несколько раз".
Кстати, немного остыв и подумав, я даже рад, что так получилось. Четвертый личник подряд был бы перебором. Слишком просто - это плохо. Когда на двухсотом прыжке с парашютом я сломал руку, Сергей Панкратьев, мой инструктор, сказал: "Не расстраивайся, кто не ломается на двухсотом, убивается насмерть на двухтысячном".
После Бостонского марафона мы прокатились по Америке и много разговаривали с простыми американцами. Почти все спрашивали, что я тут делаю, но ни один, узнав, что я пробежал Бостон, не сказал: "О, круто". Все спрашивали, за какое время. И только узнав результат, говорили, что это очень хорошо. Они почти все знают, в чем разница между "sub 3 hours marathon and 4 hours". Очень бегающая нация.
Из всего этого я сделал несколько выводов.
Быстро начинать катастрофично.
Диета на последних неделях перед марафоном на хрен не нужна. Питаться нужно так, как ты питаешься обычно.
Под гору бежать не легче, чем по ровной дороге. Делать поправку на спуск при расчете темпа нужно очень осторожно.
Жара сильно осложняет ситуацию, и это необходимо учитывать при расчете темпа.
Если что-то пошло не так, темп нужно сбрасывать сразу, а не терпеть, пока рассосется. При высоком темпе ничего не рассосется.
Надо сменить гель.
Для просмотра в большом увеличении кликните на фотку. Снимали в шесть рук: я, моя жена Александра и сын Александр. Где чьи фотографии, мы не знаем.
После относительной неудачи на Бостоне пришлось сменить концепцию. Теперь Бостонский марафон стал подводкой к знаменитейшему Сестрорецкому полумарафону. Пройдет он через месяц после финиша Бостона, 15 мая, в местах, по эпохальности событий, в них происходивших, не уступающих Бостонскому чаепитию. Здесь вождь мирового пролетариата Владимир Ленин затеял революцию, от которой весь мир трясет уже 99 лет. Меня тоже потряхивает, пойду готовиться.