«Красный бор» — крупнейший в Северо-Западном округе полигон для утилизации отходов химических, медицинских и промышленных предприятий. Сейчас он располагается всего в 30 км от центра города. Место для строительства было выбрано исходя из состава почв: на территории «Красного бора» достаточно мощная прослойка синих кембрийских глин, которая, как полагали раньше, не позволяет ядовитым веществам проникать глубже и менять состав грунтовых вод. Полигон эксплуатируется уже 46 лет. За это время экологи выяснили, что процесс фильтрации в глинах идет очень медленно, и сейчас природный фильтр порядком поизносился. Вместе с грунтовыми водами, принесенными с полигона, токсичные вещества попадают через толщу земли в Неву где-то в районе поселка Рыбацкое, то есть выше по течению, чем центральный водозабор «Водоканала» на Смоленской набережной. Таким образом, ядовитые жидкости оказываются в наших кранах.

«Водоканал» в свою очередь утверждает, что система водоподготовки, существующая в городе, гарантирует безопасность питьевой воды, поступающей в квартиры петербуржцев.

В начале марта «Водоканал» сделал официальное заявление о том, что в связи с угрозой загрязнения стоками «Красного бора» на всех водозаборах включена система дозирования порошкообразного активированного угля, который абсорбирует токсины. То есть угроза все-таки существует, и даже «Водоканал» это признает.

Полигон «Красный бор» представляет собой огромное поле площадью 73 га, на котором расположено 70 котлованов-карт разной величины, стенки которых укреплены специальным образом. На сегодняшний день закрыты (засыпаны сухим цементом) 65 карт, однако пять оставшихся представляют серьезную опасность, если учесть, что до сих пор открытой остается самая большая карта, глубина которой составляет 26 метров, длина — 200, ширина — 130. Главная проблема открытых карт — вода, которую нужно сливать, чтобы закрывать котлованы сухими: это снизит риск дальнейшего проникновения токсинов в грунт. Вокруг полигона вырыт обводной канал, куда в случае разливов попадают загрязненные стоки и проходят через очистные сооружения.

В карты сбрасывают самые разные опасные отходы — масла, нефтепродукты, химические растворы, бочки с горючим и прочее. К нынешнему моменту на полигоне скопилось около 2,5 млн тонн опасных отходов. Жидкое содержимое могильника постоянно прибывает, в том числе за счет осадков. В год на полигон попадает около 30 тыс. тонн воды, что вызывает обводнения. Однако критическое положение связано не столько с весенним паводком, сколько с отсутствием оборудования для понижения уровня отходов в картах: на «Красном бору» уже давно не работают очистные сооружения.

Бюджетные средства, выделенные на совершенствование системы захоронения опасных отходов в регионе, испарялись стремительными темпами еще в 1990-х, когда обеспокоенная мрачной перспективой загрязнения Балтийского моря Финляндия предложила помощь в строительстве завода по переработке опасных отходов по собственному образцу. Финский проект власти города тогда отвергли, решив обойтись силами отечественного разработчика — Института прикладной химии, который предложил проект мусоросжигающего завода. Заметим в скобках, что выбросы после термической обработки едва ли не токсичнее, чем сами отходы. К сожалению или к счастью, завод не достроили из-за проблем с финансированием и смены подрядчиков: сначала строительством занималось ЗАО «СУ-12 «Трест-32», потом — «БелСтрой». Два корпуса с очистными сооружениями и емкостями для отходов возвели, но не использовали, и оборудование на них пришло в негодность. По данным «Хелком» — международной комиссии по защите морской среды Балтийского моря, на строительство завода ушла сумма от 1,5 до 2,8 млрд рублей.

В 2014 году Смольный вернулся к идее и вновь обратился к финнам за помощью в доработке проекта, созданного Институтом прикладной химии. Финские специалисты адаптировали его, однако на этот раз Смольный встретил сопротивление экологов и общественных организаций, которые в один голос заявили, что захоронение — это загрязнение воды, а сжигание — не менее опасное загрязнение атмосферы. Через некоторое время городская администрация и сама отказалась возобновлять строительство, поскольку в том же 2014 году у «Красного бора» истек срок действия лицензии на работу с опасными отходами. Восстановить разрешение предприятию помешал Росприроднадзор, который указывал на переполненность полигона и повышенное содержание на нем загрязняющих веществ: нефтепродуктов, кадмия, свинца, никеля, цинка, формальдегида, ртути и фенола. Тогда же силами Росприроднадзора полигону запретили принимать новые партии опасных отходов. Таким образом, официально «Красный бор» уже в течение двух лет не принимает промышленные отходы на хранение и переработку.

Однако те 2,5 млн тонн опасного «бульона», который по сей час плещется в котловане «Красного бора», тоже нужно куда-то деть. Вместо того чтобы принять экстренные меры и зацементировать содержимое котлована, как поступают наши северные соседи, или надлежащим образом его переработать, Смольный тянет время. Сейчас за состояние полигона отвечает комитет по природопользованию Петербурга, который курирует вице-губернатор Игорь Дивинский. В марте был уволен директор полигона Виктор Колядов, которого в октябре прошлого года назначил на эту должность вице-губернатор Игорь Албин, тогда курировавший полигон. Временно исполняющим обязанности директора полигона назначен заместитель Виктора Колядова Алексей Трутнев.

Колядов был едва ли не единственным сотрудником «Красного бора», который понимал всю катастрофичность положения и был готов с этим справиться. В наследство от предыдущего директора «Красного бора», Сергея Мацукова, Колядову достались огромные долги. При Мацукове выделялись миллиарды рублей на текущий ремонт котлована, который был проведен, мягко говоря, некачественно. Так, обваловка карт котлована стоимостью 23 млн рублей осыпалась буквально за год, очистка котлованов от плавающей тары стоимостью 9,8 млн рублей так и не состоялась. Еще 34 млн рублей ушли на строительство трех новых котлованов, которые быстро осыпались. Всего на восстановительные работы было потрачено 901 млн рублей. Все это — неподтвержденные платежи, по факту которых возбуждено уголовное дело.

Над полигоном нависла угроза и еще одного уголовного дела. Аудиторская компания «Вердиктум» по заказу Колядова осенью 2015 года провела проверку «Красного бора» на предмет потраченных на строительство экспериментального предприятия по переработке опасных отходов денег. Профильный комитет по природопользованию, который курировал строительство, представил акты на 635 млн рублей, при этом, как было сказано выше, всего на работы было выделено 1,5 млрд рублей. По остальным деньгам отсутствуют какие-либо первичные документы. По данному факту экологи-активисты направили обращение в Генеральную прокуратуру.

О космических тратах на «Красный бор» и о возможных последствиях экологического катаклизма на полигоне рассказал Юрий Кваша, глава Тельмановского сельского поселения Тосненского района Ленинградской области. Вместе с Викторией Марковой, председателем Межмуниципальной инициативной группы по экологической безопасности Санкт-Петербурга и Ленинградской области, господин Кваша руководит исследованиями «Красного бора» уже два с половиной года. Силами этой инициативной экспертной группы на полигоне уже восстановлена шандора — шлюзовой механизм, ограничивающий ток отходов с кольцевого канала в магистральный. Однако никакого промышленного оборудования, кроме ливневых очистных сооружений, на полигоне нет.

Мощность очистных сооружений — 20 кубометров в сутки, то есть 14,5 тыс. тонн ливневой воды в месяц — это только половина того, что нужно очищать. Экспертная группа проводила проверки на полигоне и фиксировала правонарушения, о которых сообщала в органы и лично губернатору Ленобласти Александру Дрозденко. При участии МЧС группа зафиксировала, что зараженные отходы сбрасываются через шандору в магистральный канал, откуда попадают в реку Большая Ижора, а затем в Неву. Ночные съемки фиксировали, как экскаватор зарывает шандору, через которую велся сброс токсичных веществ за пределы полигона.

За 2014 год Росприроднадзор вынес около 900 предписаний бывшему руководству «Красного бора» и лично его экс-директору Сергею Мацукову, однако ни одного предписания так и не было выполнено. При этом максимальной мерой наказания оставались штрафы, долг по которым до сих пор не погашен. Уже состоялось три судебных процесса, инициированных правозащитниками и экологами, требовавших полностью остановить работу «Красного бора». Последний подобный иск подали Росприроднадзор и комитет по природопользованию. Суд удовлетворил иск и принял решение в пользу истцов, однако пока оно в силу не вступило: руководство полигона подало предварительную апелляционную жалобу.

Представители власти сохраняют хорошую мину при плохой игре. Так, вице-губернатор Игорь Дивинский, курирующий комитет по природопользованию с ноября 2015 года, уверен, что «опасность чрезвычайной ситуации в Красном бору ликвидирована». Игорь Березин, врио заместителя председателя комитета по природопользованию, также отказывается признавать ситуацию чрезвычайной и отмечает, что об обводнении полигона не может быть и речи, так как имеется запас по высоте около 50 см. По словам Екатерины Миклашевич, зампреда комитета государственного экологического надзора Ленинградской области, 4 февраля чиновники выезжали на полигон. Сброс сточных вод в канал, впадающий в Большую Ижору, они так и не зафиксировали, но в суд все-таки был подан иск от Ленинградской межрайонной прокуратуры, которая потребовала устранить другие нарушения, в частности отремонтировать обваловку карты. Пока иск рассматривается в суде.

«Красный бор» — один из трех полигонов в России и единственный в Ленобласти, который принимает отходы первого и второго классов опасности. Еще два находятся в Калужской области и в Красноярске. Излишки отходов с «Красного бора» в лучшем случае будут отвозить за 500 км в город Обнинск Калужской области.

Единственный выход, который надежно обеспечит безопасность региона, по мнению специалистов, — рекультивировать полигон и построить завод по переработке отходов в другом месте. «Наша организация рекомендует создать проект по рекультивации объекта. Это значит, что формально полигону присваивается новый статус, а фактически уничтожается причиненный экологический ущерб. Новый объект нужно создавать в другом месте на других технологических посылах. Это должна быть не яма в земле, а нормальный завод по переработке опасных отходов», - такую точку зрения высказывает Юрий Шевчук, руководитель Северо-Западной общественной экологической организации «Зеленый крест» и председатель Экологического совета при губернаторе Ленинградской области.

Наконец прислушавшись к мнению экологов, власти все же постановили окончательно закрыть «Красный бор». Решение было принято на заседании экологического совета при губернаторе Ленинградской области, где присутствовал Игорь Дивинский. Теперь перед экологами Петербурга и Ленобласти стоит задача выбрать технологию рекультивации.

Всеволод Хмыров, начальник Управления по обращению с отходами производства и потребления Санкт-Петербурга, полагает, что уничтожение экологического ущерба — это самая главная сложность: «Не существует единой технологии уничтожения такого бульона, который представляют собой как закрытые, так и открытые карты. Ликвидировать этот бульон необходимо рекультивацией в рамках научно-исследовательских и, я не побоюсь этого слова, опытно-конструкторских работ».

На первом этапе необходимо провести обследование полигона, которое даст представление о том, что же это за химический коктейль — содержимое карт полигона, и, следовательно, о дальнейшем сценарии действий. Редактор сетевого ресурса экологического просвещения «Экознай» Александр Жабский уверен, что для установления полной картины того, что за почти полвека натворили на полигоне его эксплуатанты, понадобится многолетняя научно-исследовательская работа отнюдь не одного НИИ. Вместе с тем, основные анализы вполне можно, при должном финансировании работ и ответственном подходе к ним химиков, выполнить за 2-3 месяца. Уже на основе этих знаний можно будет всерьез обсуждать пути и способы обеззараживания содержимого полигона «Красный Бор».

Вариантов обезвреживания отходов несколько, самый дешевый из них — консервация. Это означает, что отходы никак не будут изъяты из карт, а будут лишь засыпаны. Другой, более сложный вариант — экобетонирование полигона. Эта технология используется в Финляндии и включает несколько этапов. Сначала из карт откачают воду, затем заполнят цементной пылью и накроют кровлей или пленкой.

Избавиться от отходов можно и более прогрессивным способом. Корейская компания Korea Environment Technology предлагает построить на «Красном бору» электростанцию, работающую на токсичных отходах. По оценке аналитиков, реализация проекта может обойтись в 10-15 млн долларов, пишет «Коммерсант». Такая технология безопасна, поскольку исключает выбросы вредных веществ в атмосферу. Реализация проекта может занять три года, и похожие проекты компания уже воплощала в Южной Корее и в Индонезии, где требовалась работа с отходами 1-3 классов опасности. В российской практике уже есть удачные примеры эффективного применения технологий по переработке отходов в энергию. Так, в Крыму в январе 2016 года заработала первая биогазовая электростанция на территории полигона.

На обследование и разработку проекта рекультивации понадобится 240 млн рублей. В начале марта стало известно, что «Красный бор» изменит статус с унитарного предприятия на государственное бюджетное учреждение. То есть средства на восстановление земель полигона попросят выделить из госбюджета. С одной стороны, это хороший шанс для качественной рекультивации полигона, с другой — неизвестно, как скоро проект будет согласован на федеральном уровне.